Экс-футболист «Динамо» Василий Рац рассказал о своей карьере в киевском клубе:
«Первые игры в основном составе? Трудно было. Переживание… К тому же я жил в одной комнате с Веремеевым. А меня брали на его место. То есть мы являлись конкурентами за место в основном составе. Но Владимир мне во всем помогал, давал советы, как лучше поступать. По-человечески ко мне относился. За что я ему тоже благодарен.
Но в следующем сезоне Лобановский был назначен главным тренером сборной, а киевское «Динамо» возглавил Юрий Морозов. А он мне почему-то не доверял место в основном составе, и два сезона я отыграл за дубль. В тот период я ​​служил в армии и не мог из Динамо никуда уйти. Но у меня уже было мнение после сезона 1983 года перейти в другую команду. Снова было предложение ехать в Ташкент.
А потом, когда мы играли в конце сезона в москве, мне в номер позвонил по телефону сам Бесков. Говорит, что хочет со мной повстречаться, поговорить. Его черный Мерседес стоит у гостиницы. И он меня ждет в машине, чтобы никто нас не видел. Я спустился вниз, сел в машину. Там еще был селекционер, ко мне еще в Виннице подходил. Бесков говорит мне:
– Мы давно наблюдаем за тобой. Твой стиль игры подходит нам. Было бы неплохо всем, чтобы ты к нам перешел. Это москва, «Спартак», будущее, сборная… Вот контракт, мы готовы сразу подписать.
– Константин Иванович, – говорю, – я так не могу просто подписать. Да, я хочу переходить в другую команду, потому что здесь я не играю. Но я хочу дождаться окончания сезона (в конце каждого сезона у нас были собеседования с руководством команды) и поговорить с Лобановским. И тогда я дам вам ответ. Но я сам уже почти был уверен, что перейду в «Спартак».
Когда меня пригласили на собеседование, я говорю Лобановскому:
– Валерий Васильевич, я хочу перейти в другую команду…
– Куда? – спрашивает он. Хотя Лобановский уже все знал по своим каналам.
– Не важно, – отвечаю я. – Просто хочу в другую команду.
– В «Спартак» собрался? Ты там потеряешься. А мы тебя тебя знаем и рассчитываем на тебя.
– Но ведь я здесь квартиры не имею. Живу в общежитии.
– После собрания приедешь – будет у тебя квартира.
Ну и я решил остаться. Позвонил по телефону Бескову, поблагодарил его за предложение и отметил, что пока остаюсь в Киеве. А после сборов я перебрался уже в квартиру.
Со следующего сезона 1984 года Лобановский начал меня постоянно ставить в основной состав. В 1985 году я был единственным футболистом в команде, отыгравшим все матчи без замен. А потом Малафеев пригласил меня в сборную союза. Он вообще не очень хотел брать киевлян в сборную. Но «Динамо» в том сезоне показывало отличную игру, о нас много писали в печати. В том числе и о том, почему не взять в сборную таких футболистов как Рац и других. И Малафеев, так сказать, был вынужден взять меня в сборную.
Я хорошо помню, как тренер давал установку перед первой игрой. Рассказал все, как кому играть. Мы выходим, а рядом со мной Протасов. Я ему говорю:
– Олег, я так и не понял, как мне играть.
– Играй в свою игру, – откликнулся Протасов.
И я играл.
Я сначала играл в нападении. Во всех детских командах. И когда я переехал в спортинтернат, попросил тренера Валентина Ивановича Борейко, чтобы он перевел меня из нападения в центр поля. Ибо в нападении я не получал удовольствия. Ну дали тебе пас, пробежал, забил. Снова дали пас, пробежал, забил. Совсем другое дело играть в полузащите. Там можно и отобрать мяч, и сразиться, и пас дать. Потому что мне в нападении было немного смущенно. Вся команда на меня работает, а забиваю только я. Потому я и начал играть в полузащите. Я чувствовал, что это мое.
Какой гол запомнился больше всего? Их было несколько. Если брать сборную – это матч против французов в Париже, на «Парк-де-Пренс» в октябре 1986 года. Мы выиграли у них 2:0. Тогда забил Беланов первый гол. А второй – я. И еще вспоминаю победный гол в 1988 году в первой игре против Нидерландов (1:0). Это были два важных гола для нашей сборной.
А в чемпионате – это в 1986 году, игра против московского «Динамо». Мы шли с ней на равных. Боролись за золото. И там из-за перенесенной игры произошло так, что две из трех последних игр мы играем с «одноклубниками». Сначала играли на выезде в манеже. Если мы им проигрываем – тогда москвичи досрочно стали чемпионами. Ничья давала нам шанс. Мы тогда играли в манеже. Я забил первый гол. Потом они отыгрались. Игра окончилась вничью.
Последнюю игру сезона мы играли в Киеве и выиграли 2:1 и стали чемпионами. Один из голов забил тогда я. Ну и «Факелу» воронежскому я закрутил прямо из углового. Тоже хорош был гол.
Мне больше нравилось не самому забивать, а когда из моих пасов забивают. Когда даешь длинный пас на Беланова, он бежит и забивает. Или кто-то другой это делает. Мне это больше нравилось.
О Лобановском что можно сказать? Лобановский – человек слова. Если что-то сказал – обязательно выполнит. Если сообщил, что кто-то получит квартиру, значит, он ее получит. Сказал, что машину получишь – значит, получишь. И он вместе с командой бегал в лесу. Пробежка 40–50 минут, а он бежит впереди нас. Мы за ним. И думаем, если он бежит с нами, значит, и мы можем и должны бежать.
Перед игрой остаемся в Конче-Заспе. У Лобановского была семья, он мог нас оставить и уехать домой. Но он никогда так не поступал, всегда с нами оставался.
Я оставался после тренировок. Иногда еще с кем-нибудь. Чаще всего с Балтачей. Тогда я тренировал длинные пасы. Угловые подавать, штрафные пробивать, навешивать на нападающего. Оставались с Балтачей часто. Потому что чувствовал, что это необходимо.
После триумфа 1986 года никто не имел звездной болезни? Такого не было даже в помине. К тому же еще с 1984 года началась смена поколений. Лобановский начал строить новую команду. Ушли Буряк и еще несколько игроков. Пришли Яковенко, Заваров, Беланов, Яремчук. Приходили молодые ребята».